ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ. 9 мая 2007 года я побывал на месте русской дважды Хатыни – ныне не существующей деревни Борьба. Вскоре создал балладу, с указанной датой в названии, об этой поездке и беспрецедентной трагедии всемирно-исторического значения. 64 года она безмолвствовала. Тогда же я основал общество «Поле заживо сожженных» им. Э. А. Хлысталова. С тех пор вместе с единомышленниками разблокирую массовые сожжения заживо гражданского населения гитлеровцами в 18 областях и краях на территории нынешней Российской Федерации. Предлагаемые ниже стихи, неоднократно обнародованные, полностью соответствуют кричащим документам, в основном найденным после 9 мая 2007. Полагаю, что мои поэтические миниатюры побудят читателей задуматься над вопросом, почему наша память о тысячах русских Хатыней – лишь фрагментарная, не общенациональная, по сути не суверенная.
Владимир ФОМИЧЕВ
Навстречу 75-летию
Победы над 1418-дневным геноцидом
ТЫСЯЧИ РУССКИХ ХАТЫНЕЙ
«Тысячи деревень, сожженных вместе с жителями», гитлеровцы селения «просто жгли сплошняком вместе с жителями».
Александр ДЮКОВ, автор монографии «За что сражались советские люди»,- Москва, Алгоритм, 2016. – 448 с. (Тайны военной истории).
АМНЕЗИЙНЫЙ ВОДОПАД
Как сможете, хронисты грозных лет,
Про массовые казни пламенем молчать –
Безвинных, в тысячах России мест?..
Вновь геноцид – ваш амнезийный водопад!
СТРАДАЮЩАЯ ГОСБЕЗОПАСНОСТЬ
О палачах-кострах
Строжайше засекречена святая правда. –
О, как ликует враг!
О, как госбезопасность этому не рада!
НЕ КРОВНАЯ БОЛЬ
Увековечить преданных огню
Без государственности русских как же можно? –
Народов прочих госструктуры ни одну
Борьба иль Трубино ведь кровно не тревожат.
ОТКРОВЕННОЕ НИ БУМ-БУМ
Мы просто целый мир обескураживаем
Невежеством о преданных огню согражданах.
ЗМЕИНОЕ БЕЗДУШИЕ
Потеря обычных людских понятий –
Не слышать кричавшие в пламени хаты.
ВОПРОС ВОПРОСОВ
«Позором несказанных преступлений»
Назвал британец Гитлера костры
В России… Но сама зачем же ты,
Повергнув дьявола, их предала забвенью?
ОЧЕВИДНОЕ НЕВЕРОЯТНОЕ
Как сочетаются самые-самые
Наинелепейшие басни о нас
С жителей испепелявшей цунами,
Скрытою десятилетья от масс?
АТЛАНТИДА СВЯТЫНЬ
Величайшее горе – святынь Атлантида,
Где же тысячи русских Хатыней, скажите мне, где?
Утонули в двухпаспортных, в блуде не видно,
В дурьих головах, хамстве, химер ерунде.
Континент испарился – вы вдумайтесь! – целый
Всей России (не личных, не местных) святынь.
Униженья последняя степень созрела
Не твоя ль, победитель – народ богатырь?
Роковой материк – мир всеобщего духа,
Свет небесный – безумьем сограждан уснул.
О, явленье кошмарное, Арктика-глухость;
Рев сгоравших невинно, ушедший ко дну!
В ЛАПАХ ПУМЫ ОГНЯ
Жен, детей, стариков светоносная сущность,
В лапах пумы огня ее лютая смерть. –
Надо души иметь дров растопочных суше,
Чтобы злостно забыть страстотерпцев посметь.
МЛАДЕНЦЕВ ПЛЫЛ ПЕПЕЛЬНЫЙ ПРАХ
При генсеках безгласной была эта тема,
Кто же рот ей зажал при их кровных врагах?
Поколениями как забыта и теми,
При которых младенцев плыл пепельный прах?
9 МАЯ 2007
Мы с Бычковым Петром Афанасьевичем,
Убежавшим из ада в пять лет.
Он один из семи еще здравствует,
Из огня
в наш явившихся
свет.
Стынет сердце в палаческом пламени,
340 сожравшем сельчан.
Сутки, годы, все время плакатное
В нем сгоравших ревет океан.
КАЗНЕННАЯ МОЛОХОМ И БЕСПАМЯТСТВОМ
Здесь любили, врагов усмиряли,
Землю нежили – каждую пядь.
Ныне местной Хатыни едва ли
Место в зарослях можно сыскать.
РОДИНА РАНЕНА В ГРУДЬ
Где горели живьем – мест не помнить?
О, какая увиделась жуть!
Поскорее на помощь, на помощь!
Наша Родина ранена в грудь.
ОГНЕННЫЕ БОЙНИ НЕ ЗАБЫТЫ?
Ящик для дураков путал-свинствовал:
«Не забыты никто и ничто»,
Смертный стон полыхавших безвинно
Замолчав, окормляя туфтой.
ПРЕВРАТИЛИСЬ В РАСТЕНЬЯ?
Все в России сожженья – ой, множественные! –
Голубой негодяй утаил.
Мы – растенья, до этого дожили?
Сущий, сущий позор эта быль!
О САТАНИЗМА ЛЮТОСТЬ!
Ну разве не кощунство ли
Священных мест безлюдье?
О тяжкий грех – бесчувственность!
О сатанизма лютость!
НА ПАРУСАХ ГОРЯЩИХ ИЗБ
В мой край внезапно прибыл наш губитель
На красных парусах горящих изб.
И языком огня деревню чистил,
Вылизывал ее шальной фашизм.
ГРОБ С ЛЮДЬМИ ЖИВЫМИ
И вот забили гроб с людьми живыми,
Воткнули у окошек часовых
И напоили слабых подлым дымом.
И умерли мы, находясь в живых.
И ВЫЖГЛИ ДОТЛА!
Забыть ли, как ночью входили фашисты,
В деревню мою повернув с большака?
И выжгли дотла! Как пришлось нам вселиться
Не в избы-уют – в ледяные снега?
БУДТО ВЧЕРА
И сегодня отлично помню,
Будто это было вчера.
Ночь… Орущая немчура…
Как нам больно и как бездомно!
Разгоралась жутко изба,
Пламя хлынуло жгучей кровью.
А наутро – торчала труба
Шеей каменной безголовой.
ДО САМОЙ СМЕРТИ
Враг прямо в сердце метил,
Гудел огонь в пазах.
Ему до самой смерти
Греть в моих глазах.
БУДЬ ВЕЧНО ПРОКЛЯТ!
О, стопудовый непролазный страх
В загробных человеческих глазах!
Будь вечно проклят дьяволов набег –
Твоя геенна, чистый человек!
НА СОЖЖЕНИЕ ЗАЖИВО НАСТЕНЬКИ
Ушла в духовный мир ты шестилетней,
Как в небо лебединый белый Храм,
Иль Китеж под воду, отвергнув срам,
Ручонкой зажимала крест нательный.
Багровый вал видением последним
Неистово пронеся по глазам
Во исполненье демонских программ,
И, сверстница, ты стала межпланетной.
ОГНЕМ ОБРОСШИЙ МАРТ
Уж семь десятилетий – семь! – огнем обросший март
Земле Смоленской снится, снится, снится.
Свирепей всех из мыслимых зверей стократ –
Такой тогда предстала горьким заграница.
Не чуяли, не верили, что пламя,
Ой, смертушка, не даться ей нет сил.
Гаврилки, Трубино, Борьба, Заречье, Знаменка –
Все сотни сел, что выращенный палачами
Обрушил в ноль, с детьми, нацизма крокодил.
ТРИСТА СМОЛЕНСКИХ ХАТЫНЕЙ
Не измены ль в том суть?.. Вот статья из кристалла
Открывает главнейший земли катаклизм –
Триста мест, где безвинность, стеная, пылала
Лишь в одной только области! Но словно лист
Опустился с березы на травку неслышно.
Ведь ни слова о том вся московская рать
Говорильни тлетворной, элиты барышной, -
Пустоте, дыркам бубликов их исполать.
МОЛЧОК О ТЯНЬ-ШАНЕ ОБУГЛЕННЫХ ТРУПОВ
Восемнадцать под немцем регионов России
Находились, и всюду костры-палачи.
Ну а сколько? Вопрос! Правда, очень красиво
Мы живем – о Тянь-Шане обугленных трупов молчим?
Не довольно ли мило? Не светлою ль жизнью,
Поборов мерзких монстров, держава живет?
Как на фронте мечтали, приязнью срослись мы,
Братства, чести достигли счастливых высот!
СНОВА, КАК АВЕЛЬ, УБИТ!
Правда вскрылась… Бычков – Бородинское поле,
Божий суд хладным взорам прибитым чинам.
Пусть сегодня никто – у станка, у престола -
Не темнит: да о том, мол, неведомо нам!
Мол, неведомо – не голосит поруганье,
Мол, не знаем – несносность в стране не царит.
Нет, живущие фальшью – безжалостный Каин,
Всяк сожженный им снова, как Авель, убит!
ТАК НАДО ЖЕ ПАСТЬ!
То не дождь беспросветный – вопросы, вопросы.
Почему не вопит лава огненных зверств,
Что текла по России как план «Барбаросса»,
Хоть трагедий, сгубивших лазурных, не счесть?
Под замком что ль они государственной тайны?
Иль коммерческой? Разве любому из нас
Не позорно, не стыдно: их жребий сметая,
Милосердья не знаем? Так надо же пасть!
СВЯТОЕ СВЯТЫХ СТАЛО МГЛОЙ
… Разве же где-нибудь в мире
Так бывало – святое святых стало мглой?
Как науки, экрана, подмостков кумиры
Могут не замечать адской бездны такой?
Луч писателей где премиальной породы?
Худший Гитлера срам ни единый Гомер
Не явил «Илиадой». Не стало б подводным
При проклятье известнейших зло твое, Зверь!
ПАМЯТЬ ПЛАНЕТЫ (П. А. Бычков)
Малыш пятилетний, судьбой сбереженный,
Чтоб миром был проклят бесовский набег,
Не канули в Лету кострами казненные…
Он – память святая планеты навек.
НЕ ИЗВИНИВШИЙСЯ ГОСАРХИВ
Вокзал при измененье расписанья даже
Свое приносит извиненье гражданам.
Но огненную истину сокрыв,
Молчит в том уличенный госархив.
АРХИВАРИУСЫ БЕСЧЕСТИЯ
Кому, работники архивов,
Подписку вы давали
Молчать об огненном разливе,
Что старых жрал и малых?
БЕССЕРДЕЧИЕ УМСТВЕННЙ СРЕДЫ
Лицом к лицу находится с Монбланом
Сожжений заживо детей, седых и женщин
Интеллигенция. Но – очень странно! –
Не видит эту гору… Море бессердечья!
БЕСПОЛЕЗНЫЕ ДЛЯ «ПРОГРЕССА»
Нет государственного статуса у заживо сожженных –
Излишние прогрессу, не гражданские ведь жены!
ИДЕТ ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА
Глухие над праха священного плачем
Наглые и бессмысленные ТВ-передачи.
ПРАВО НА НЕГОДОВАНИЕ
Союз наш «Памяти о заживо сожженных»
Над ней глумленьем возмущен законно.
ВСЕВИДЯЩЕЕ ЗЕРКАЛО
В зеркале трагедий заживо сожженных
Все видны: страна, объединенья, примадонны.
ВЕЛИКАЯ ПРЫТЬ
За завесой сокрыто молчания
Пламя ада – Хатыни Руси.
Не затем ли, чтоб Гитлеры тайные
Смели нашим «фашизмом» грозить? –
У «гонимых» великая прыть.
ВНЕ КУЛЬТУРНОГО МИРА
Почему не святыни – места адской бури,
Где стенали сожженные заживо,
На войне за Родину павшие? –
Не живут так народы культурные.
ЗАЖИВО ИСПЕПЕЛИЛ - ПОГОЛОВНО
Ой, ты горе Руси, ой, дрожание губ,
Тайна – тысячи русских Хатыней.
Приходил душегуб, приходил душегуб,
Приходил душегуб из чужбины.
И Замошье-село, и деревня Борьба
Новоселки, Залазна, Прасковка.
Людоед поюБывал, всех сельчан истребя:
Заживо испепелил – поголовно.
ЛЕД НАД КОСТРАМИ ГЕНОЦИДА
Что за чад, коль над смертью в кострах геноцида
Лед центральных трибун и столичных же СМИ!
Замечают песчинки – Монбланов не видят,
Гневен Блок:
«Разве так суждено меж людьми?»
ГУБЯТ ПАМЯТЬ
Губят память
о заживо испепеленных,
Воцаряя в Отечестве этакий глум.
О грабителях, гомиках, психах – стозвонно,
Погрузили заветное в подлую мглу.
НА ПРОПАГАНДИРУЮЩЕГО
«РУССКИЙ ФАШИЗМ»
«Р а д и ж и з н и» 1,
как герой,
Вел Иван с фашизмом бой…
Врешь ты, сукин сын чумной.
1 Определение сути Великой Отечественной войны с гитлеровским фашизмом в лучшей поэме о ней – «Василий Теркин» А. Твардовского.
ГОЛОС ЛЮДОЕДСКОЙ ВОЙНЫ
В словах Шамиля Магомедовича 1
Самой войны садистской речь:
«Я – воля неба. Вы не ведали?
Покончить с высшей расе вредными
Провиденье мне заповедало,
Расстреливать, живыми жечь.
Мое преображенья рвение:
Не лишь евреев и цыган,
А всех недолюдей доверено
В прах превращать. Арийцы-гении
Земли в грядущем население,
Без чувашей, татар, славян…»
1 Шамиль Магомедович Мунчаев – выдающийся современный ученый, доктор исторических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, руководитель научной школы «Отечественная история» Государственного Экономического университета им. Г. В. Плеханова. Он – автор предисловия «Увековечить истребленных небывалым геноцидом» к знаковой книге «Сожженные заживо взывают к нам»: по публикациям в газете «Правда» 2014 – 2018 годов. Сборник имеет три издания и получил большой общественный резонанс. Книга стала достаточно серьезным противодействием поголовному незнанию в стране-победительнице о «несказанных преступлениях Гитлера в России» (Уинстон Черчилль), фактически одурачиванию либераьным фашизмом общества в форме умолчания о главном в военном времени 1941-1945 годов.
Я написал посвященное Ш. М. Мунчаеву стихотворение «Научный подвиг», взяв эпиграфом сказанные этой знаменитостью слова при выступлении на «круглом столе» в Госдуме накануне 75-летия вероломного нападения фашистской Германии на СССР:
«Это была война, рассчитанная на физическое истребление населения нашей страны. Среди более 27 миллионов погибших соотечественников – военнослужащих 8, 5 миллионов. Гораздо большая часть той скорбной численности, превышающая 19 миллионов, - гражданское население. В мире за все прошедшие века такой чудовищной трагедии нигде не бывало!»
ШКВАЛ ЗАБВЕНИЯ
Борьба, Заречье, Знаменка –
Угранские Хатыни
(Район, чей верный сын я).
Стеной молчанья каменной
Закрытые святыни.
Рвут, рвут десятилетия
Пантеры и шакалы
Сердца Руси секретно
Замалчиванья шквалом.
УБИЙСТВО МИХИЗЕЕВОЙ ПОЛЯНЫ
Михизеева Поляна, Михизеева Поляна –
Лесорубов корень крепкий, лесорубов корень славный.
Прядь рабочего поселка в шевелюре Прикавказья,
Справный бук, как солнце юга – и высок, и тоже красен.
К пламени костра, к застолью дружно в Первомай слетались
Михизеевцы, гармошки, из станиц людские стаи
Костромской и Махошевской, с ними Погорелов хутор,
На кургане ужин счастья, как всегда, кончался утром.
В сорок первом – взмыл последний, искр салютом в небе плавал…
208 беззащитных через год сожрал здесь дьявол.
Михизеева Поляна стала Лидицей, Хатынью,
Юсовкой, Борьбой, Залазной, трупно-пепельной пустыннй.
Гарь и кровь, проклятья, стоны – в тартар превращенье мира,
Михизеева Поляна – Михизеева Могила.
БУЛЬДОЗЕР ОГНЯ
Фашисты младенцев кололи,
Все рушил бульдозер огня.
Но выжило русское поле,
Где смирного пас я коня.
МОЛЮСЬ ПЕЧНОЙ ЗОЛЕ
В смоленском выросший селе,
Горевший с ним и не сгоревший,
Молюсь в тиши печной золе,
Склоняясь чубом поседевшим.
ТУЖИТ ДУБ
Враг беспощадный родительский дом,
Ласковый мир уничтожил.
Где-то покоится в крае ином
Тело хозяина. Тужит о нем
Дуб – до Победы он дожил
ПРО ГЛАВНЕЙШИЙ НАШ ГОД
Осветил стол улыбкой гагаринской
Петр Бычков, развернувши гармонь.
Отвергаемый кланом, как пария,
С неисчерпанной силою конь.
Дом, подворье, ла с пчелками, трактором,
Ликованье в час праздника Петр…
Пело песни застолье стократно
Про Победу в главнейший наш год.
ВОТ ТАК ЧУШЬ!
Жгли бесы без числа живьем
Невинность в хатах,
Но жутко попрано молчком
Понятье «святость» -
Им нет проклятья!
И казнь огнем, и сто иных,
Что безоружных
Губили под Адольфом дни.
Был с кровью «лучшей»
Химере нужен.
За день тринадцать тысяч душ
Все ада годы!
О том нет хроник – вот так чушь!
Что за природа
У изворота???
ПОХВАЛЬНЫЙ ОТЗЫВ
Весной 2015 года в Тумановской средней школе на Смоленщине под эгидой руководителя школьного музея Э. С. Гайдуковой состоялось открытие выставки «Об этом забывать нельзя» и встреча московских писателей – активистов общества «Поле заживо сожженных» им. Э. А. Хлысталова, вяземских краеведв, учителей и учеников в литературной гостиной «Музы в краю пепелищ».
Пою творенье Гайдуковой…
Мать многих начинаний Вы.
Последнее и Фомичеву
С друзьями сладостней халвы.
Мы восемь лет уже как ищем
Хатыней русских пепелища
В смоленском и других краях.
Вдруг из Туманова на помощь
К нам бросилась младая поросль -
Ей в руки праведный наш фдаг!
АВТОПРОБЕГ НАРОДНОЙ ПАМЯТИ
Под руководством Д. Г. ЧУБАЕВА, отвественного за допризывную подготовку в патриотическом центре «Долг» (г. Вязьма) , были организованы четыре автопробега «Сожженные деревни Смоленщины. 1941-1943 гг.» Участники первого. состоявшегося 4-6 сентября 2014 года, в числе нескольких мест массовых казней деревень и гражданского населения посетили Борьбу. где 13. 03. 1943 в ее костре на глазах П. А. Бычкова гитлеровцы испепелили заживо безвинных мирных жителей.
Сожженные деревни
Смоленщины, что матушка,
Ах, матушка родимая и лучшая, одна.
Сожрали их нарочно, не случаи-беглазушки –
Евронацисты, нынешних любимая родня…
Земелька с мест трагедий – невиданных, неслыханных –
Предстанет зримым горюшком. пылая, в центре «Долг».
Послевоенных ярость, свежо глотнувших лиха,
На гитлеризм обрушится, чтоб он вконец издох.
Не зря же бывший смертник коленопреклонение
Тебе чистосердечное отдал, автопробег.
Ждал семь десятилетий Бычков в Борьбе явления –
Священный пепел вдаль поплыл в сердца стучаться всех!
ПРИМЕЧАНИЯ.
- Полностью стихотворение опубликовано мной в книге «Поле заживо сожженных», появилось в различных изданиях поэзии, посвященных подвигу нашего народа в годы Великой Отечественной войны, представлено на сайтах «Слово Отчее», «Единомышленники Юрия Болдырева» и других.
- Накануне юбилея 80-летия П. А. Бычкова я издал свой очерк о нем «Явившийся из пламени геноцида». Произведение открывается датой, как бы продолжающей мое стихотворение о первом автопробеге под руководством Д. Г. Чубаева:
26 сентября 2017 г. – перезахоронение на «Поле эаживо сожженных» вдоль дороги Угра-Знаменка» священных останков 340 испепеленных 13 марта 1943 г. гитлеровцами мирных жителей в деревне Борьба на Смоленщине.
ОчИЩЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
Я, и вы, и Россия – исступленное небытие
В зенках, глотках спесивых по имени суперворье…
Отродясь не бывало черней в человечестве зла,
Зла Адольфа. Его преисподняя падшим мила.
Ну, а детям Победы, поколениям всем от нее, -
Зреть Всевышнего чудо: на земле полноту-бытие.
Ради рода людского низвергали отцы сатану…
Мифам жизнь и Хатыни не поставить на доску одну!
ПАРАД 1945-го
Кремль седой с восхищеньем глядит
На Победу, свободу и честь.
Весей, градов, всей Родины щит –
Наши батьки родные и есть,
Что знамена спасенья полощут
Над тобой, славы Красная плошадь!
Вот они, обожанье земли,
В прах повергнувшие палачей
Мира, космоса и пастилы
Тех – сожженных живыми детей.
Скачет сердце от храбрости вашей
У другого столетия даже.
НАШИ МАМЫ
А. Д. Тарасову
Души их не разгромила
Арктика фашистская.
Там явились божьей силой –
Лаской материнскою.
Чудо! – ею лишь из пепла
Горького создавшие
Наших тел и духа крепость,
Нравственности здравие.
Клад и прелесть в лихолетье –
Наши мамы дивные.
Верные мужьям и детям,
Песни соловьиные.
КАЖДЫЙ СОЖЖЕННЫЙ ЖИВЕТ
Софии Михайловне ЖУРАВСКОЙ, заслуженному учителю РФ, почетному гражданину города Духовщины, активисту инициативной группы противодействия по увековечению памяти коричневых изуверов, заживо сжигавших в семнадцати Хатынях ее района, расстреливавших, топивших, раздавливавших танками, закапывавших дышащими в землю, угонявших в германское рабство мирное население, вплоть до грудных младенцев.
Вы с друзьями и предки – народ,
Все мы вместе – нет силы мощнее!
Каждый фрицем сожженный живет
В мире божьем – фашистам отмщенье.
Род колосом над подлостью встал
И купается в счастье Победы.
Не постигла его немота,
Он ведь вы – нежный благовест света.
МОЛОДОСТЬ НА ЛЮДОЕДСКИХ ПЕПЕЛИЩАХ
Драгоценной памяти Виктора ШУнКОВА, обычного жителя д. Никулинка, выпустившего в 2000-е годы две брошюры об огненном геноциде гитлеровцев над ни в чем неповинными духовщинцами. А родился автор достославных и редких изданий через 20 лет после Великой Победы, сын моего поколения детей войны. И, к великому сожалению, уже ушел из жизни.
Никулика горит десятилетья
Живая, как и пункт Титов,
Семнадцать все пылающих, где рев
И дня того, и будущих веков, -
Они твои районные соседи,
Как все мы здесь и будем на том свете.
Мой Виктор, мой Шунков, мой сын найденный,
Тебя конверт без крыл принес,
Как аист, радуя до слез,
Хоть я все сказки перерос.
Ты сильный воин, добрый муж, мальчонка,
Деянием свой род прославил звонким.
НЕТ КЛАДБИЩУ КАННИБАЛОВ!
Оксане СОЙКО и участникам ее сияющей публикации «Здесь похоронен фашизм» в газете «Новое Никольское кольцо»
Быть ли фашистскому кладбищу
В чистой душой Духовщине? –
Первостепенной проблемою
Плачут Никулинка, Снорки,
Кишкиницы, Головицы,
Хутор Титова – все пламенем дышащие,
Как и другие, жившие, ныне живущие
И – так идущие в Вечность.
Памятник – съевшим безгрешные
С ангельскими детишками
Семьи кристальной невинности?
Псам чужестранным взбесившимся?
Памятник – ада служителям,
Девственность в землю закапывавшим?
Воинам разве – воякам
С агнцами безоружными?
Памятник – казням над кротостью,
Казням в огне и под танками?
Рвущим покой леопардам –
Чистый, извечный, цветущий –
Кладбище? Мысль ведь – чудовище.
Кто-то кошмар в Дузовщину
Звал? Иль нуждался в безумии
«Цивилизованных» варваров,
В пиршестве злобы купавшихся?
ЖИВЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
ЕВГЕНИЯ ПРИШЛЕЦЩВА
В Кошелеве фашистами
Родственники мои по линии
Папы замучены в пламени.
Маму подростком угнали
В фатерланд их как рабыню.
ПРИМЕЧАНИЕ. Евгения Ивановна Пришлецова совершила, на мой взгляд, интеллектуальный подвиг. Она создала схематическую карту Смоленской области во время фашистского геноцида. На ней нанесены красными факелами деревни, сожженные гитлеровцами полностью вместе с жителями, а также - черными решетками концентрационные лагеря, гетто, лагеря для гражданского населения. Значки, обозначающие эту жуть на карте, соответствуют документальным материалам. Карта есть в книге Евгении Ивановны «Расскажите о нас, чтобы помнили» (2010, г. Десногорск) , на форзацах моей «Завоеванные ярлыками» (2013, г. Москва), на видео поискового движения России при представлении проекта «Без срока давности». Этот эпизод заснял федеральный телеканал НТВ в моей московской квартире 19 марта 2019 года.
ИГОРЬ КРАСНОВСКИЙ
При оккупации восемь
Концлагерей в Гжатском крае,
Сотни сожженных безвинных,
Села, с земли нашей стертые.
ВЕТЕРАНЫ ИЗ ВЯЗЬМЫ
Это глумленье над памятью –
Огненных чтить гильотинщиков.
Нечисть железной метлою
С шара земного сметали мы,
Освобождая Отчизну.
Не погребали же в пламени
Старцев, детей, женщин слабых.
Воин, палач – сути разные,
Словно бы счастье и пытка.
Вермахту людоедскому
Мемориал? Чикатилам
Гитлеровским? На земелюшке
Теплой и святоотеческой?
Нет! Ни за что! При живущих – нас!
А. М. ЦВЕТКОВ, А. К. РУСАКОВ, П. И. ПАРШЕНКОВ,
С. М. ЖУРАВСКАЯ, Т. Б. ПРЫТКОВА, В. В. БЕЛОУСОВА,
В. А. ЖЕГУЛОВ, Н. В. ЦИБАРОВА и другие духовщинцы –
активные противники каннибальского кладбища
Люди считают: возможно,
Норму и совесть поправшие.
Следовательно, сам Референдум,
Начав строенье лукавое,
Встретятся с гневною «стенкой»,
С жителями-гранатой.
ПО МОТИВАМ ПИСЕМ ЧИТАТЕЛЕЙ
Идут читатели путями
Любви, труда.
Из них не вытекает память,
Ведь не вода.
Заметкой местной, мамы словом
Встат Монблан
Из факелов живых в суровый
Год-оккупант.
ПОКЛОНЯЛСЯ СЖИГАВШЕМУ ДЕТОК
Сунув нос в Россию, ты имел,
Запад, лучших армий черепушки.
Что ж забыв про славу русских пушек,
Пред Петром. Кутузовым так смел,
Сталина хулишь, чьей волей цел?
Ты – агрессор, божье дело – мы,
Не заденем честь недобрым словом.
Души греем вьюгами зимы,
Любим танцы, песни родниковые…
Был сжигавший деток – твой кумир!
РАСИСТСКАЯ ЧУМА
Под железными касками зверство кипело
Меж морями Балтийским и Черным – размах!
Нас «не лишь победить, но убить» ошалело
Клокотало в тевтонских гиенских башках.
«Русский - для истребленья», - вторженье ревело, -
«С узкоглазою грязью страну в прах! в прах! в прах!»
Ощущали себя грандиозно, машинно –
Русь, сжигая, убьют: мол, права властелина.
ИСЧЕЗНЕМ С ЗЕМЛИ БЕЗ СВЯТЫНЬ! 1
Отдых душам – святыни, что их очищают,
Помощь Бога, ушедших живущим дают.
Жутких мест, как Борьба, скотски не замечая,
Мы отдали врагу ключевой свой редут.
Из всех дольних в столетьях кощунств этот ужас
Самый-самый гигантский – смертельная стынь.
В роль не помнящих предков вошли животин…
Против нас нет сегодня мощнее оружья:
Ураганно исчезнем с земли без святынь!
1 С представляемыми здесь стихотворными строками, созданными еще в январе 2012 года, перекликается мысль под последним заголовком моей 800-страничной книги «Поле эаживо сожженных. Публицистика, стихи, документы», 3-е издание – М., Родина, 2019:
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ. ИТОГИ 2018-го
Проблема №1 России – увы, не национальные святыни 19 миллионов жертв геноцида Великой Отечественной войны, в том числе тысяч массовых сожжений заживо гражданского населения. Если народ ни разу не почтил уничтоженных подобным образом, то такого народа, можно сказать, просто нет.